Аквинский

Аквинский

Фома Аквинский как великий 1 систематизатор схоластики

Что касается античного наследия, то первым Западная Европа узнала учение

неоплатоников, во многом благодаря переводам Эриугены в IX веке. Аристотелю

повезло меньше всех, поскольку до ХII века средневековым философам были

известны лишь его сочинения по логике, переведенные на латынь Боэцием еще в

VI веке. Зато с ХII века Аристотель становится главной фигурой в

философской жизни Европы. И происходит это, как ни странно, благодаря

арабскому нашествию. Напомним, что начиная с VII века арабы под знаменем

ислама подчиняли себе одну страну за другой. В результате возник Арабский

халифат, простиравшийся от Туркестана до Испании и превосходивший по

размерам бывшую Римскую империю. Именно через покоренную арабами-берберами

Испанию в Европу стали проникать культурные достижения Востока, и среди

них, кстати, всем теперь известные арабские цифры.

Завоеватели в целом оказались более культурным народом, чем

западноевропейцы — потомки варваров и вандалов. В результате именно

благодаря арабам европейцы познакомились с полным наследием Аристотеля.

Получилось так, что вначале работы Аристотеля были переведены на арабский

язык и откоммен-тированы Авиценной (XI в.) и Аверроэсом (ХП в.), а затем

вернулись в Европу, где были переведены с арабского на латынь.

Надо сказать, что к ХШ веку в Европе уже появилось несколько

университетских центров. Университеты были, к примеру, в Болонье, Падуе,

Тулузе, а также в Оксфорде и Кембридже. Около 1200 года открылся Парижский

университет. И во всех этих университетах помимо теологии изучались

«свободные искусства», право и медицина. Подготовка в области «свободных

искусств» была условием поступления на другие факультеты. Но занятия

«свободными искусствами» не всегда давали учащимся те духовные ориентиры,

на которые рассчитывало духовенство.

Эта тенденция усилилась с ростом популярности работ Аристотеля, и прежде

всего его естественнонаучных работ, а также «Метафизики». Ситуация

усугублялась тем, что указанные работы распространялись вместе с

комментариями Аверроэса, который усилил материалистические акценты в

творчестве Аристотеля. В результате на популярность материалистических идей

Аристотеля католическая церковь ответила запретом на изучение его трудов в

Парижском университете.

Но это не было выходом из положения, а потому одновременно с запретом

была создана комиссия с целью приспособления трудов Аристотеля к

христианскому вероучению. Комиссия работала шесть лет, не оправдав надежд

церкви. И только после того, как эту работу поручили проделать ученым из

ордена доминиканцев, был получен результат. Львиная доля этого успеха

пришлась на особое дарование одного из членов ордена — Фомы Аквинского.

Фома Аквинский (ок. 1226—-1274) происходил из знатного неаполитанского

рода. С пяти лет он обучался в монастыре бенедиктинцев, а затем в

университете Неаполя. В 18-летнем возрасте он решил стать монахом ордена

доминиканцев и настоял на своем, несмотря на протесты семьи. Будучи

монахом, Фома продолжал изучать теологию, сначала в Париже, а затем в

Кельне. Коллеги по учебе звали его «Немым быком» за огромный рост, полноту,

а также отсутствие интереса к беседам и диспутам.

Фома был основательным человеком, и, лишь пройдя все ступени обучения и

получив степень магистра, он начинает писать собственные работы и

участвовать в диспутах по теологическим вопросам. Упорство Фомы было

вознаграждено: в 1259 году именно ему была поручена работа над наследием

Аристотеля. Результатом стал грандиозный труд под названием «Сумма

теологии», который Фома создавал более 10 лет. В 1273 году работа над ним

была завершена. А уже в марте 1274 года Фомы не стало.

Здесь следует уточнить, что историю схоластики обычно делят на периоды.

Первый период схоластики (с IX по ХП в.) — это время логических споров и

дискуссий, когда теология видела в философии лишь своеобразное техническое

средство для решения своих проблем. С XII по начало XIV века — второй

период схоластики. И только здесь философия вновь обретает собственное поле

деятельности. Им становится исследование природного и человеческого мира в

его отношении к Богу. В свое время Августин заявил: «Хочу понять Бога и

душу. И ничего более? Совершенно ничего». Из этого следовало, что природный

мир мало интересовал Августина и тех, кто шел за ним. У Фомы Аквинского

иное кредо: «Размышляю о теле, чтобы размышлять о душе, а о ней размышляю,

чтобы размышлять над отдельной субстанцией, над ней же размышляю, чтобы

думать о Боге». Как видим, постижение Бога у Фомы возможно лишь через

изучение его творения. И сделав такой вывод, церковь в лице Фомы обрела в

Аристотеле не противника, а мощного союзника.

Мир у Фомы предстает как иерархическая система, в чем-то аналогичная

системе Эриугены. Здесь тоже четыре ступени. Первая — это неживая природа.

Над ней возвышается мир растений и животных. Из него вырастает высшая

ступень — мир людей, который образует переход к сверхъестественной и

духовной сфере. Наисовершеннейшей реальностью, вершиной, первой абсолютной

причиной, смыслом и целью всего сущего является Бог.

Фома использует в своем учении аристотелевский гилеморфизм, согласно

которому все сущее состоит из материи и формы. На низшей ступени бытия у

Фомы форма составляет лишь внешнюю определенность вещи. Это соответствует

формальной причине (causa formalis). Сюда относятся неорганические стихии и

минералы. На следующей ступени форма предстает как конечная причина (causa

finalis), которая характерна для растений. Они получают свою целесообразную

форму как бы изнутри, в процессе роста. Третий уровень — это животные, и

здесь форма становится действующей причиной (causa officiens). Поэтому для

животных характерен не только рост, но и движение как перемещение в

пространстве. Наконец, на четвертой ступени форма предстает уже не в

качестве организующего принципа материи, а сама по себе, то есть независимо

от материи (forma separata). Здесь форма является духом, разумной душой. И

в этом пункте Фома уже корректирует Аристотеля на христианский лад. Ведь у

Аристотеля чистой формой, «формой форм» является только Бог, а разумная

душа человека — это внутренняя форма тела, которая вне этого тела, скорее

всего, существовать не может. Фома, в отличие от Аристотеля, в вопросе о

душе человека занимает более четкую и однозначную позицию. Бог, согласно

Фоме, в момент рождения наделяет каждого человека его особой, неповторимой

душой, которая не погибает со смертью тела. В этом вопросе Фома —

последовательный христианский мыслитель, а потому не допускает и

метемпсихоза, то есть переселения душ, и тем более переселения душ людей в

тела животных.

Различение ступеней природы связано у Фомы с Другими понятиями,

заимствованными у Аристотеля, а именно с понятиями актуальности и потенции.

Актуальность буквально означает действенность, акт — действие. Потенция,

наоборот, только возможность действия, способность к действию. Немецкий

философ Шеллинг впоследствии будет называть различные ступени природы

потенциями, а сам процесс восхождения природы от простого к сложному —

потенцированием. Что же имел в виду сам Фома, когда вводил различение между

актуальностью и потенцией?

Напомним, что у Аристотеля возникновение различных вещей в природе как

раз происходит путем превращения возможности в действительность. Растение,

например, сначала является семенем. А семя — это растение в возможности, в

потенции. Затем оно переходит в актуальное состояние. Таким образом,

возможность у Аристотеля совпадает с материей. Ведь именно в ней заключена

потенциальная возможность превращения в любую вещь. При этом Аристотель

различает материю как абсолютно бесформенное и неопределенное начало бытия

и материю определенную, оформленную. Неопределенное начало бытия Аристотель

называл «первой материей», а оформленную материю — в виде камня, железа и

т. п. — «второй материей». «Вторая материя», по Аристотелю, постоянно

трансформируется, то есть, утрачивая свою форму, перестает быть тем, чем

она была. Но «первая материя», по Аристотелю, не может ни возникнуть, ни

исчезнуть. А в результате мир в учении Аристотеля существует вечно, хотя и

ограничен в пространстве.

Последнее, а именно то, что мир ограничен в пространстве, полностью

согласовывалось с христианской космологией. Но бесконечное существование

мира во времени несовместимо с христианским учением о сотворении мира. И

это стало одним из главных препятствий на пути приспособления аристотелизма

к христианству. Выход был найден Фомой, и заключался он в том, что потенция

из первичного состояния мира была превращена во вторичное. Потенциальная

возможность, или «первая материя» Аристотеля, у Фомы становится результатом

божественного творения. Так в учение Аристотеля была введена идея

креационизма, то есть творения мира из ничего, соответствующая сути

христианского вероучения.

Особое место в учении Фомы Аквинского занимают «доказательства» бытия

Бога, которые он, будучи великим систематизатором схоластики, излагает в

ясной и системной форме. У Фомы таких «доказательств» пять. И все они

основаны на принципе постижения Бога по его творениям. Первое

доказательство, которое называют сегодня «кинетическим», состоит в том, что

если в мире все движется, то должен обязательно существовать

Перводвигатель, то есть Бог. Второе «доказательство» основано на том, что

если в мире все причинно обусловлено, то должна быть Первопричина, то есть

Бог. Суть третьего «доказательства» заключается в том, что если природные

вещи возникают и погибают и происходит это как по необходимости, так и

случайно, то должна существовать в действительности и некая абсолютная

необходимость, то есть Бог. В четвертом «доказательстве» Бог является

абсолютным Совершенством, поскольку в мире есть более или менее совершенные

предметы. А в пятом «доказательстве» Фома говорит о Боге как руководящем

начале мира, так как вокруг нас все стремится к наилучшему сознательно или

инстинктивно.

Мы уже не раз говорили о божественном провидении как одном из главных

пунктов христианского вероучения. И в этом вопросе Фома также предлагает

новые трактовки, отвечающие духу времени. Так, божественное провидение,

согласно Фоме, осуществляется не непосредственно, как это было у Августина,

а посредством естественных законов. Например, такие явления, как войны,

эпидемии и т. п., по мнению Фомы, зависят не от Бога, а от совокупности

естественных причин. И потому человек, утверждает Фома, способен через свою

деятельность повлиять на ход событий. Этот мотив выражен в учении Фомы

Аквинского совершенно явно. Таким образом, католицизм в лице Фомы ответил

на стремления поднимающегося «третьего сословия», которое хотело

действовать, преследуя свои интересы.

Но самый интересный раздел в учении Фомы Аквинского связан с его

трактовкой души, причем не только души человека. Здесь Фома опять же

исходит из Аристотеля. Он различает вегетативную душу, присущую растениям,

и функции этой души — питание и размножение. Далее идет сенситивная душа,

которой обладают животные. Функциями этой души являются чувственное

восприятие, стремление и произвольное движение. И только человек имеет

разумную душу, функцией которой является мышление. При этом разумная душа

человека заодно выполняет и функции двух низших душ.

Мы уже говорили о том, что душа человека, согласно Фоме, есть чистая

форма без материи, она духовна, бестелесна и бессмертна. Но, будучи

крупнейшим систематизатором человеческих познаний, Фома дает развернутую

картину познавательных способностей души. Так, помимо чувства и разума он

выделяет у человека волю, воображение, способность суждения и память. Вслед

за Аристотелем он различает активный и пассивный интеллект, а также говорит

о наличии у человека некоего «общего чувства», которое находится между

разумом, постигающим общее, и чувством, имеющим дело с единичным.

Но интересней всего то, что высшей познавательной способностью человека

у Фомы оказывается интеллектуальное созерцание, сближающее человека с

ангелами. Если люди пользуются обычно чувствами, разумом и т.п., то ангелы,

считал Фома, не пользуются абстракциями, не рассуждают, а схватывают суть

бытия в чистом акте непосредственного созерцания. Лишь частично эта

способность присутствует и у человека. Но есть такой способ познания,

доказывает Фома, который недоступен даже ангелам. Это абсолютное знание

всего и вся, без каких-либо специальных приемов и способностей. Такое

познание свойственно лишь Богу.