Схема Н.Н. Баранского - (реферат)
Схема Н.Н. Баранского - (реферат)
Дата добавления: март 2006г.
МОРДОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
им. Н. П. Огарева
ИСТОРИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ
кафедра страноведения
Реферат
СХЕМА H. H. БАРАНСКОГО
Выполнил: Шепелева И. А.
студент 2-го курса 204 группы
з/о специальность регионоведение
Проверил: Митин
Саранск, 2000
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
1. Страноведение во времена Геродота
2. “Новые веяния”
а) Разрыв между физической и экономической географией
б) Человека забыли! !!
3. Комплексное страноведение
а) Планы физико-географов
б) Выход экономико-географов
в) Сторонники “общей географии”
4. Главные методические заботы
а) отбор материала
б) увязка материала между собой
5. Суть Н. Н. Баранского предложения
а) Что для этого надо?
б) Основания для достижения цели
в) Специализация
г) Всемирное развитие
Заключение
Известно, что любая отрасль человеческого знания развивается в двуедином процессе дифференциации и интеграции. Чаще всего ученые идут по одному из этих направлений – по направлению дифференциации, все, более углубляясь в изучение отдельных частей исследовать дуемого предмета, накапливая эмпирические знания о них. Лишь очень немногие ученные были в состоянии сочетать в своем творчестве две противоположные тенденции– глубину анализа с широтой синтеза. Среди таких немногих был Николай Николаевич Баранский. Ууглубляясь в специальное изучение экономической географии СССР, отдавая много времени и сил преподаванию, составлению учебной и методической литературе, возглавляя журнал “География в школе” и географическую редакцию в Издательстве иностранной литературы, он в то же время на основе глубокого изучения конкретики (“Истина – конкретна! ” –любил говорить Баранский) приходил к очень широким обобщениям, к постановке научных, философских проблем, связанных с региональным развитием человеческого общества в его взаимодействии с земной природой. Н. Н. Баранскому приходилось отстаивать марксистскую экономическую географию как географическую науку от ее “политизаторов” и “экономизаторов”, стремившихся растворить экономическую географию в политических или экономических науках. В данном случае речь идет о борьбе Николай Николаевича за всемирное укрепление “центростремительных сил” внешней географии, от которой пытались отделить все ее общественные разделы, в том числе и, прежде всего экономическую географию. Единство географии базировалось Николай Николаевичем на марксистско-ленинской философии и понималось им не только как теоретически философское осмысливание, синтезирующее географически отраслевые исследования, но и как конкретное направление в этих исследованиях. Он считал не только возможным, но и необходимым комплексные, общегеографические исследования, видел научную и практическую необходимость в развитии страноведения.
1. Страноведение во времена Геродота
Было время, когда география как “землеописание” охватывала собою все стороны природы и жизни страны. Ее первоначальная литературная форма – описание путешествий – представляла собой набор самых разнообразных сведений, касающихся и природы, и хозяйства, и общественного устройства, и домашнего быта и т. д. Всё, что поражало путешественника и в природе, и в любой стороне жизни и хозяйства страны, находило себе то или иное место в этом описании. Невелика была хитрость быть универсальным страноведом во времена Геродота или Страбона, когда практически не существовало наук в современном смысле этого слова– ни естественных, ни обще6ственных –и когда вся работа такого страноведа сводилась к записи того, что он видел своим глазами или слышал, или вычитал у других. Даже полтораста- двести лет тому назад быть такого рода энциклопедистом было еще не так трудно. Насколько же иначе обстоит дело в наше время! Для каждого элемента природы и для каждой отросли хозяйства – если ограничится только природой и хозяйством – в настоящее время существует особая наука, без знания которой нельзя даже сколько-нибудь глубоко ознакомится со специальной литературой, не говоря уже о производстве какой-либо самостоятельной научно-исследовательской работы. Держать в голове связь между явлениями внутри физической географии или внутри экономической географии даже по отдельности в наше время несравненно труднее, чем было сто лет назад держать связь между явлениями того и другого порядка, вместе взятыми. Но как ни трудно, а это таки необходимо, и ряд примеров показывает, что при всей трудности это возможно. 2. “Новые веяния” Убив старую “антропогеографию”, “новые веяния” ничего не создали на ее месте; раздел населении, включавший в прежние географические описания весьма обстоятельные сведения не только о составе населения, его расселения, населенных пунктах, но и о нравах, обычаях, культуре, в более новых работах выпал бесследно, провалившись между природой и хозяйством и между физической и, экономической географии. “Человека забыли”! !! И это, конечно, отнюдь не содействовало украшению географических описаний. В разделе о природе вам перечислит все хребты и хребтики, реки и речки, показатели температуры и осадков по всем месяцам года, дадут перечень растений и животных в разделе о хозяйстве вам расскажут, обо всех культурах и видах скота, обо всех отраслях промышленности, обо всех статьях ввоза и вывоза и т. д. Но о населении. Кроме чисто формальных данных об общем численности, средней плотности, проценте городского населении и еще, разве о процентном распределении по национальностям, вы не узнаете ничего более. Особо нужен и практически важен страноведческий элемент в военно-географических описаниях, о чем никак нельзя не упомянуть в переживаемое нами время. Человек–тема для наших географических определений неприятная, щекотливая, тема, предпочитают не касаться. Как-никак, а в результате “человека забыли”! !! Небезынтересно отметить, что оба констатируемых греха нашей географии – чрезмерный разрыв между физической и экономической географии и забвения человека – теснейшим образом между собой связаны; ведь разрыв этот между физической и экономической географией происходит именно потому, сто первая становится “бесчеловечной”, а вторая “противоестественной”, если бы та и другая не забывали о человеке, у них была бы общая теми, которая их, так или иначе, сближала бы, не допуская чрезмерного отрыва. Отвод со ссылкой на этнографию был бы далеко не достаточен. И притом по ряду причин. Во-первых, потому, что ряд моментов, касающихся населения и упускаемых в современных географических описаниях, пространственно четко выражен и обусловлен факторами регионального порядка, а потому, без всякого сомнения, должен быть относим к географии населения, а не к этнографии. Сюда относится, например, вопросы о размещении населения, о формах расселения, о типах населенных пунктов, о материале для построек и т. д. Во-вторых, нельзя не признать, что многие чисто этнографически моменты далеко небезынтересны для географа, и в том числе особенно для экономистов-географов, поскольку они, так или иначе, влияют – и подчас довольно заметно – на хозяйство стран и районов. Здесь можно указать хотя бы на трудовые навыки, которые у разных народов все еще достаточно различны. Примером может служить Южный Казахстан, где в ряде районов можно наблюдать живущими и хозяйствующими бок о бок друг с другом, но по-разному казахов и русских, узбеков и дунган, украинцев и корейцев. И, наконец – что для нас в данном случае всего важнее - все эти сведения, касающиеся населения стран и районов, совершенно независимо от того, выражены ли они пространственно, обусловлены ли они регионально, относится ли они к ведению географии населения или этнографии, интересуют публику, как читающую книги, так и слушающую лекции, не меньше, а сплошь и рядом даже значительно больше, чем природа страны и чем ее экономика. При этом нередко бывает, что такого рода сведения не только больше возбуждают интерес, но и практически очень нужны. Имеется у нас ряд вузов, для которых оче6нь важно общее знакомства с определенной страной, знакомства весьма широкое, включающее не только, природу и хозяйство, но и историю, и культуру, и быт, и пол, одним словом, знакомство в стиле страноведения. А отнюдь не в стиле “бесчеловечной” физиографии, или “противоестественной” экономической географии, или хотя бы обеих вместе взятых. 3. Комплексное страноведение Над выходом из положения уже теперь приходится задумываться и физико-географам, и экономистам. При этом, как вполне естественно было, и ожидать, выходы у тех и у других намечаются разные. Некоторые из физико-географов полагают, что природа страны или района можно рассматривать по крупным комплексам; один, скажем. Комплекс “недровый”, включающий геологическое строение и рельеф с полезными ископаемыми, а также и гидрографию с гидроэнергоресурсами, а другой комплекс “поверхностный”, включающий климат с почвами, растительным покровом и животным миром. На физико-географическое рассмотрение того и другого из этих комплексов, которое физико-географические функции по его “трудовым навыкам” сделать нетрудно, он наращивает справку о хозяйственном использовании природных ресурсов данного комплекса, и – “ дело в шляпе! ” Комплекс природы и хозяйства достигнут. И потребность в страноведении будет удовлетворена. И исключением будут экономико-географы. Экономико-географы планируют дело иначе. Они полагают, что если в своих схемах характеристики страны или района они отведут вначале одну главу природным условиям и природным ресурсам, то этим “долг природы” с их стороны будет уже уплачен. И опять-таки оба зайца будут убиты одним выстрелом; и комплексное описание страны будет изготовлено, и ненужными окажутся физико-географы. Ну, предположим физико-географы “пристроят” горнодобывающую промышленность и гидроэнгергостанции в качестве функции ресурсов недровых и гидроэнергетических, сельское и лесное хозяйство – в качестве функции ресурсов климат и почвенных, и, наконец, рыболовство сможет найти себе место в разделе морей, рек и озер. Но ведь это только сырьевые отрасли. А что прикажите делать с промышленностью обрабатывающей, по какому из природных комплексов вы запишите, скажем, промышленность автомобильную, пользующуюся сырьем самого разнообразного происхождения. И, наконец, что вы будете делать с населением и населенными пунктами. О вывозе капиталов, платежном балансе и финансах я же и не говорю. Достаточно поставить эти вопросы, чтобы совершенно наглядно показать, что хозяйство страны или района во всей его сложности и во всем его разнообразии разнести по каким бы то ни было “комплексам” природных условий и природных ресурсов невозможно. И это по той простой причине, что хозяйство отнюдь не сводится и не может быть сведено к одному лишь его материальному субстрату, получаемым из природных ресурсов материи и энергии. Что касается второй выдумки – экономико-географической то она гораздо ближе к делу, и это по той, прежде всего причине, что экономико-географы более “человечны”, а потому и ближе к интересам страноведческим, как интересам, прежде всего и больше всего “человеческим”. Из географа-экономиста получить страноведа, надо полагать, проще и легче, чем из физика-географа; однако к тому моменту, как он стонет страноведом, т. е. подведет под себя необходимым для страноведа “природный фундамент” и обзаведется культурной, бытом, этнографией, и станет настоящим знатоком данной страны, он уже в значительной мере рискует перестать быть экономико-географом. И это по той простой причине, что интегральный интерес к определенной стране вытеснит у него специальный интерес к географическому размещению производства. Реакционная сторона этих утопий – физико-географической и экономико-географической – заключается в расчете на “вымораживание” своего “визави”. Допустим, что физико-географическая утопия осуществляет и описание стран, и районов стали делаться по ее рецепту. Что отсюда получится. В силу явной недостаточности и неудовлетворительности тех “прирезок” на тему “хозяйственное использование ландшафта”, которые, согласно этой утопии, будут физико-географами даваться взамен экономико-географической части описания отдельных отраслей хозяйства, от таковых описаний уже ни малейшей комплексности ожидать не приходится. То же самое неизбежно произошло бы и в случае осуществления утопии экономико-географической: физико-географическая пустота стала бы заполняться очерками по отдельным элементам природы, выходящими из-под пера узких специальностей –геоморфологов, климатологов, гидрологов, от которых требовать увязки между элементами и не полагается. Отсюда ясно, что правильного выхода из положения ни та, ни другая из этих утопий не дает. В попытках заполнения пропасти, образовавшейся между географией физики и географией экономической, намечается еще и третья линия – линия на их сближение и даже сращение в виде так называемой “общей географии”. Суть географии сторонники это решение вопроса видят в познании природной и человеческой в их глубоких связях и взаимодействиях. Настаивая на необходимости включения человека в “географический синтез”, они аргументируют это не только тем, что иначе природа получается “бесчеловечной”, т. е. такой, какой бывает только первобытная природа. Но также и тем, что изучение развития человеческой жизни под влиянием природной среды и в первобытных условиях природы, является одним из самых необходимых, и тонких критериев для понимания строя, и жизни каждой данной местности (страны, района). Сторонники “общей географии” считают, что в этой “общей географии” они будут кроме природной среды (но в тесной связи с нею) изучать также и результаты и непосредственного влияния природы на человека и те неизгладимые черты в природе, которые произведены в ней ругой человека. По мнению Н. Н. Баранского, такая “общая география” – если бы она даже, так или иначе, осуществлялась –никак не ликвидирует самостоятельного осуществления ни физико-географической, ни экономико-географической. Ибо и у той и у другой имеется своя собственная внутренняя закономерность. Ограничивать исследование географии хозяйства причинами одного лишь природного порядка не остроумно уже потому, что сначала необходимо найти причины данной географии хозяйства и только тогда будет видно, какой они природы. При всей сравнительной близости сторонников “общей географии” к позиции, наши защищаемой, нельзя не отметить важного различия. А именно, “общей география” в представлении ее сторонников должна быть наукой, которая должна заменить собою и физическую и экономическую географию, тогда как выдвигаемое Н. Н. Баранским страноведение, не претендует на роль особой науки, должно быть лишь организованной формой объединения разносторонних знаний о той или иной определенной стране.
4. Главные методические заботы
Главная методическая забота при конструировании новой для нас специальности – страноведение – будет заключаться в отборе фактического материала и в увязке элементов комплекса между собой. Эти две задачи – отбор материала и увязка его между собой – это задачи, стоящие у колыбели каждой новой отрасли знания, и о них необходимо сказать. Набор всевозможных сведений, никак не связанных между собой, можно найти в разного рода справочных изданиях, между прочими в военно-географических или военно-стратегических обзорах. Такого рода обзоры составляются обыкновенно в строго бюрократическом порядке, по твердой закостеневшей программе, причем творец “программы” не считает даже нужным пояснить, зачем ему нужны те ил иные запрашиваемые им сведения, а подчиненные чиновники, эти сведения собирающие, не смеет даже об этом спросить, да и самого вопроса у них обыкновенно не возникает. Что касается разнообразия включаемых в такие обзоры сведений, то в этом отношении идти дальше некуда, тут могут найти решительно все– от состояния бань и прачечных и до “состояния умов” в отношении нравственном, религиозном и политическом. Но какой-либо увязки между теми и другими “состояниями”” искать было бы тщетно, ибо как раз для увязки-то в программе и не отводится никакого места и никакой “графы”. Надо ли говорить о том, что задуманное нами страноведение ничего общего не имеет и не должно иметь с такого рода справками и обзорами.
5. Суть Н. Н. Баранского предложения
Страноведческое описание стран районов могут создаваться не путем рудиментарных, искалеченных и уродливых “наращений” и не путем “общей географии”, а путем создания наряду с физика - и экономико-географической специальностями, которые должны остаться и продолжать развиваться каждая по своей линии, еще третьей, особой специальности – страноведческой, имеющей своей задачей восстановить на новых началах синтетическое изучение стран и районов, охватывающей и природу, и человека во всем их сложном взаимодействии.
Такова суть Н. Н. Баранского предложения.
Чтобы сделать его еще более четким и ясным, остается только отмежеваться еще с одной стороны, а именно со стороны старого блаженной памяти страноведения, о котором шла речь в начале. Общего у Н. Н. Баранского в том виде, как он его формулирует, вполне отвечает той общей концепции развития науки, которую дал покойный президент Академии наук академик В. А. Комаров в своей речи на юбилейной сессии в 1945г. , завершив обзор истории Академии наук такими словами: “Сопоставив современный, третий период в истории Академии наук с предыдущими, можно видеть, что наиболее характерная черта научного творчества в наше время– это уже не энциклопедизм ХV11 в. и не дифференциация, как в Х1Хв. , а комплексная разработка научных проблем”. Из всего предыдущего изложения, и особенно из того, что было сказано о состоянии географии у нас в настоящее время, совершенно ясно, что, прежде чем получить настоящие страноведческие описания и для того, чтобы их получить, надо еще получить сами страноведов как специалистов по данной стране или комплексу стран. Такие специалисты могут и должны подготавливаться на базе общего географического образования на тех же географических, факультетах, на которых готовятся физико-географы и экономико-географы. Что для этого надо.
Как составить учебный план страноведческого отделения.
Из общих факультетских дисциплин, не считая общеуниверситетских, сюда должны войти: общее землеведение, общий курс картографии, курсы физической и экономической географии. Кроме того, страноведы должны получить ряд дисциплин физико-географических, так как геоморфология и климатология, и ряд дисциплин экономико-географических ил близких к ним, как статистика общая и хозяйственная, история общая и история хозяйства география сельского хозяйства, промышленности и транспорта. Сверх всего этого специальности для страноведов должны быть поставлены новые для ге6ографических факультетов дисциплины, касающиеся, прежде всего населения, а именно этнография (ил народоведение), статистика и география населения, а также география истории и политики, и, наконец, на старших курсах, где уже начинается специализация, должен читаться ряд развернутых курсов по географии (физической, экономической, районной), а также по истории, государственному строю, культуре и т. д. соответствующей страны или цикла стран, но которых специализируются данная группа студентов страноведческого отделения. Само собой разумеется, что совершенно необходимым условием для зачисления студентов на страноведческое отделение должно быть знание языка соответствующей страны, позволяющее свободно, без словаря, читать литературу. Для страноведов еще в гораздо большей степени, чем для физика - и экономика - географов необходимое широкое развитие, начитанность в литературе философской, политике, истории, экономике и, кроме всего этого, еще некоторый литературный талант. Со своей стороны развитие новой страноведческой специальности, специальности комплексной в пределах определенной территории, несомненно, помогало бы развитию комплексных сначала интересов, а затем и построение среди физико-географов, и экономико-географов. Теперь остается выяснить самый важный вопрос: какие основание имеются к тому, что в порядке предполагаемого нами страноведческих удается достигнуть того, чего не удавалось до сих пор достигнуть ни от физической, ни от экономической географии. Главное, что здесь надо учесть, - это специализация, а значит, и концентрация усилий на определенной стране. Эта специализация позволит, ознакомится со страной несравненно полнее и разностороннее, позволит включить в аккорд с прежними двумя латами – природой и хозяйством – еще ноты истории и политики, население, быта и культуры. Включение этих не достававших прежде элементов сделает изучаемый комплекс хотя и более сложным, но зато несравненно более полным, жизненным и понятным. Суть нашего предложения заключается в создании отнюдь не такого рода механических смесей, а характеристик, содержащих в себе логическое сочетание важнейших отличительных черт каждой страны, важнейших отличительных черт каждой страны, возможно более тесной увязки их черт между собой. Эти черты отбираются из разных областей – природы, истории, хозяйства, культуры, политики –и связываются между собой в единый, целый образ. Эти подлежащие отбору черты должны удовлетворять таким условиям: быть своеобразными, отличающими данную страну от других стран; быть существенно, важными для понимания страны; кроме того, очень важно, чтобы эти отобранные для страноведения работы черты разного порядка могли быть возможное теснее увязаны между собой, чтобы, во всяком случае, в работе было показано их взаимодействие между собой. Отсюда ясно, что отбор и увязка тесно связаны между собой. Отсюда же ясно, что страноведение, в нашем его понимание, отнюдь не должно при всей широте его охвата обращаться в справочную энциклопедию, в собрание всяких мелких специальных сведений, каждое из которых представляется имеющим самостоятельную ценность, как таковое. Главным образом перед страноведением отнюдь не ставится задача заменить собою в своей единственной персоне всех специалистов, работающих над фактическим материалом данной страны. Если ты в страноведческой работе говоришь о климате того или иного района, изволь дать не только средние показатели, но и ход погоды и, кроме того, дать все факторы, на климат влияющие. А также следствия из особенностей климата вытекающие, - и для сельского хозяйства (для отдельных культур и видов скота, для календарного распорядка работ, для сочетания отраслей в производстве, тип хозяйства), а также и для других отраслей хозяйства и вообще для жизни человека (вплоть до влияния на тип жилья и на характер спорта и т. д. ). Страноведение “купол” над географией нужен, прежде всего, для самой географии, для ее развития и процветание у нас. Так как у широкой публики, у всех кроме лишь узких специалистов, интерес к странам носит не дифференцированный, а интегральный характер. Знание – сила. Эта истина, правильная везде, сугубо правильна и в данном случае. Глубокое и всестороннее знакомство с важнейшими для нас странами выдвигается в качестве крупнейшей общей задачи, оно потребуется в очень широко виде и для самых разнообразных целей. По существу предложения о всемирном развитии страноведения работа Баранского никаких возражений не встретила. И это было более чем естественно, т. к. международное значение нашей страны все эти годы неизменно подымалось, а вместе с тем росла у нас и потребность во всестороннем страноведческом познании зарубежных стран. Практически, однако, для развития страноведения как в смысле страноведческих работ, так и всмысле подготовки страноведов у нас сделано очень и очень мало. Труды Николай Николаевича Баранского охватывали теоретическую географию в целом, теоретическую экономико-географию, экономическое районирование, географию населения и городов (где им особенно много внимания уделялось социальным проблемам), а также методологию и методику преподавания географических дисциплин в средней и высшей школе. Несколько поколений советских людей учили в школе географию “ по– Баранскому” … И, наконец, именно Николай Николаевичу советская наука и советский народ обязан своим знакомством со многими капитальными работами зарубежных географов. Имя Н. Н. Баранского принадлежит мировой науке. Его широкая известность сочетается с большой актуальностью, современных его трудов, которые не только не устарели, но во многих случаях приобрели возросшую значимость и имеют вполне современное звучание.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Баранский - М. : Мысль, 1980. – 239с.
2. Баранский /Под ред. В. А. Анучин и др. - М. : Мысль, 1980. - 287с. 3. Баранский - М. : Географгиз, 1960. - 450с. 4. Соловьев А. И. , Соловьева М. Г. Баранский и советская экономическая география– М. : Просвещение, 1978. - 111с.
|
